Скажите, хотели бы вы жить в мире устойчивости и стабильности? В мире, где люди счастливы, потому что они получают всё то, что хотят, и не способны хотеть того, чего получить не могут. В мире, где они живут в достатке, в безопасности; не знают болезней; не боятся смерти; блаженно не ведают страсти и старости; им не отравляют жизнь отцы с матерями; нет у них ни жен, ни детей, ни любовей — и, стало быть, нет треволнений.
Хотели бы вы жить в таком мире стабильности и счастья?
Первый абзац — это цитата из антиутопии Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», приведённая здесь без кавычек и в немного изменённой грамматической форме. Книга, к которой я вернулась сейчас, спустя много лет.
Тогда же, на острове Кох Самуй, греясь под лучами мягкого таиландского солнца и любуясь красотой и покоем окружающего меня мира, я читала другую книгу, того же автора. Её название, как нельзя кстати, подходило к месту нашего пребывания, а содержание к цели моего поиска. «Остров» — книга, вышедшая в свет ровно тридцать лет спустя, после «О дивный новый мир». Прекрасная утопия, написанная как своеобразное духовное завещание автора. Мир, созданный на основе буддийской философии на одном, отдельно взятом острове. Здесь всё продуманно, гуманно, наполнено простым и правильным смыслом. Аграрная жизнь и воплощённый коммунизм, но без принуждения, без неистовства. Отсутствие боли, семейных конфликтов, религиозного энтузиазма.
«Дай же, нам, Господи, нашу насущную веру, но избави нас от верований»
В книге есть и интрига и напряжение, но они второстепенны. На первом плане – повествование об идеях и принципах, заложенных в основе островного мира. Читаю с интересом, сверяюсь с уже знакомым, отрываюсь в поисках дополнительной информации о новом. И вдруг… déjà-vu, ощущение уже виденного, до боли знакомого… Где-то из самой глубины поднимается страх, уже пережитый однажды. У каждого свой страх – помните по Орвеллу? Для меня это страх перед предопределённостью, усреднённостью, подчинению индивидуумов некой «единственно верной» идее, какой бы благородной и щадящей она ни была. Любая Идея с большой буквы, требует отказаться от чего-то, пожертвовать чем-то. Вопрос только чем… А ведь согласитесь, стабильность и счастье – звучат так заманчиво…
«О дивный новый мир» — антиутопия, воплотившая в себе все негативные тенденции, увиденные Хаксли в современном ему мире, в тридцатых годах ХХ-го столетия. «Остров» — утопия, идеальное общество, полная противоположность, описанного в первой книге, как ни странно, вызвала у меня те же опасения и страхи.
Между книгами очень много общего и в построении, и в темах, которые разбираются автором. Это закономерно, так как самой человеческой природой заложено всегда стоять перед решением одних и тех же задач, извечно искать ответы на одни и те же вопросы.
В обеих книгах описан некий уникальный мир. В первом случае, это государство занимающее огромное пространство в далёком технологически развитом будущем, во втором – это небольшой остров, окруженный со всех сторон враждебным к нему капиталистическим миром потребления и агрессии. В обеих книгах большая часть повествования посвящена описанию устройства общества, истории и предпосылкам его создания, угрожающим ему опасностям. В каждой книге есть пришелец извне, глазами которого нам и предлагается увидеть описываемый мир, а ещё есть некто, стоящий на вершине власти, в первом случае, или у самых истоков — во втором. Некто, мудрый, хорошо образованный, способный самостоятельно мыслить и принимать решения, тот, практически единственный, дающий ответы на все вопросы, которые могут возникнуть у чужака. В обеих книгах есть бунтари и вольнодумцы, только в первом случае, общество пытается от них избавиться, отправив на удалённые острова, а во втором — бунтарь, волей случая, наделенный властью, ведет к гибели мира, морально не готового себя защитить.
В чем же идея создания обоих миров? В стремлении освободить человечество от страдания и боли.
«…несчастья человека проистекают из состояния его души. Вы к чему-то прилепляетесь, чего-то страстно желаете, отстаиваете свои права — и живете в созданном вами аду. Стоит вам только отрешиться от желаний, и в душе наступает мир. «Я покажу вам страдания, — сказал Будда, — и я покажу вам конец страданий».
Откуда же возникают наши страдания? Где их начало?
Естественно, первоначально, это семья. Вопросом семьи, а точнее её упразднением как таковой, заняты обе книги. Легче всего, просто, производить человеческие особи на конвейере, в бутылях, и превратить в непристойные ругательства такие слова как Мать, Отец, Рождение. Можно решить и по-другому, предоставив ребёнку с рождения, помимо своей пары родителей, ещё десятка два семейных ячеек, которые он будет выбирать по своему усмотрению, если ему будет неудобно или неинтересно в своей биологической семье.
Перенаселение – одна из самых больших проблем любого общества. Контроль над рождаемостью – первостепенная задача в любом из миров. Когда создание человеческих особей поставлено на конвейер, этот вопрос решается просто. Здесь ещё и огромные возможности создания необходимых в хозяйстве людей, тех, которые будут выполнять возложенную на них работу и желать лишь того, что могут получить по статусу. На острове вопрос перенаселения стоит острее, но тут на помощь приходят контрацептивы, раздаваемые государством бесплатно каждый месяц. А что же с любовью, с сексом? В любви не должно быть ни запретов, ни сдерживающих начал. И это хорошо! Секс же необходим для снятия напряжения и поддерживания тонуса. У людей, выращенных в бутылях и заранее неплодных, он обязателен, причём с непременной сменой партнёров. У живорождённых островитян существует практика любовной йоги, постижение себя и партнёра, без нежеланных беременностей. «Сознание преобразует и любовь. Занятие любовью становится йогой любви.» Этой йоги обучают в школе, с детских лет. Разве не об этом мечталось нам когда-то?
Дозволенность секса, свободная любовь – вот и ликвидирована ещё одна преграда на пути к счастью.
На чем держится любая религия? На стремлении достичь совершенства, некой заоблачной, практически недосягаемой цели. Человек слаб и достижение цели даётся ему путём самоограничений, преодолений и страдания. Если убрать всякую религию и сделать любую цель досягаемой, то приблизиться к счастью будет ещё проще. В обеих книгах религия устранена, по крайней мере, по утверждению автора. Но разве истовая вера в любую Идею, не является формой религии, пусть даже её боги и не стоят в привычном Пантеоне богов.
В обеих книгах, там, где не работают теории, на помощь приходит химия, рекомендуемые к употреблению наркотики. У них разные названия и даже их действия и цель использования описаны по-разному, но в основе своей, это что-то уводящее от реальности, дающее состояние покоя и блаженства.
Химия и биология – единственные отрасли науки, допущенные в обоих мирах, так как они способствуют усовершенствованию человеческого материала.
Книги всесторонне разбирают все возможные аспекты нашей жизни: отношение к смерти, к одиночеству, к общности, всеобщей занятости, потреблению, науке, искусству…
Их нужно читать одна за другой и почаще оглядываться вокруг… Мне порой казалось, что утопия и антиутопия давно уже внедрились в нашем мире. Как добро невозможно без зла, так и обе эти модели существования это только вопрос выбора.
Можно и так и эдак…
Так чем же мы жертвуем? От чего должны отказаться, получив взамен вечное счастье и стабильность?
Искусство? Литература? Наука? – просьба не путать с технологиями. Всё то, что подразумевает сильные эмоции, страсть, взлёты и падения, отчаяние и вечный поиск, жизненный опыт. Всё, что требует независимой мысли, принятия неординарных решений, готовности идти наперекор, чрезмерности, присущей гениям. Всё, что лишено утилитарного подхода и кажется порой безумным… Счастье созидающего – это только краткий миг достижения, если повезет, а за ним опять череда поиска и страданий… Живущие в стабильности и счастье, поймут ли его?
Как ни заманчиво выглядит Остров, как ни привлекательны идеи, на которых он базируется, его существование невозможно без глубинного переформирования личности, без создания особой, нивелированной категории людей. Оно требует первоначального и безоговорочного согласия с тем, что только такая форма существования правильна. Первопроходцы обладают достаточными знаниями, идеалами и осознанным стремлением к достижению оных. Последующие поколения обычно мельче и примитивнее, принимают предопределённую им жизнь как что-то само собой разумеющееся. Если в них загорится искра юношеского бунта, они неизменно захотят перемен, а если в них, в самом зародыше, будет предотвращена такая опция, то… перечитывай «О дивный новый мир».
*****
Я закрыла обе книги. Оглянулась вокруг. Справа замелькало счастье по первой модели, слева — по второй. Счастье ведь! И стало мне страшно…